Вообще говоря, я не люблю лето. Особенно такое жаркое, сухое и душное. Я почти задыхаюсь, когда выхожу из дома, ребра словно сжимаются, и я не могу нормально вздохнуть. Ночью я почти не сплю, ворочаюсь, иногда спускаюсь на кухню и медленно пью воду. Невозможно, - тяжко вздыхаю я и снова падаю на кровать. И тут приходят мысли на смену моему сну. Летом слишком много свободного времени, и они нагоняют меня и не отпускают. Иногда я выхожу из дома и вдыхаю чуть прохладный воздух остывшей улицы. Я словно в вечном кошмаре, где некуда бежать, где я хватаюсь руками за воздух, силясь не упасть, но у меня ничего не получается, где бездна кажется бесконечной и самое страшное, что я бегу от самой себя. И я проснусь только тогда, когда все это, наконец, закончится. Решив хоть чем-то себя занять, я беру первое попавшееся покрывало и, переодевшись в купальник, спускаюсь вниз, хватаю с тумбочки шляпу и выхожу в духоту июльского дня. Ну, хоть позагораю. В дверях я сталкиваюсь с Тедом, который приехал к вам в гости пару дней назад, и улыбаюсь. Сердце начинает биться быстрее, и я быстро прохожу мимо. Я не знаю, когда это началось. Кажется, на пятом курсе. Мы праздновали вместе Рождество, а я чувствовала непонятное раздражение, когда Тед прикасался к Виктуар, а когда они начинали целоваться, я просто отворачивалась и сразу начинала с кем-то говорить. Это превратилась в привычку. В необходимость. В пандемию. Я сходила с ума. Я пыталась не чувствовать, превращала все его достоинства в недостатки, старалась садиться как можно дальше и избегать братско-сестринских объятий. Я до сих пор надеюсь на то, что он ничего об этом не узнает. Я почти не выдаю себя. Я не хочу его жалости. Это будет даже хуже того ощущения, когда я вижу в его глазах тепло, нежность, даже, наверное, любовь, но совсем не ту, которая нужна мне. Эта мерлинова страница никак не хочешь переворачиваться, строчки въелись в книгу и от них уже никак не избавиться. Я не должна была испытывать абсолютно несвойственного мне злорадства, когда они расстались. Но чувствовала, как это ощущение накрывает меня с головой. Но опять было страшно. А вдруг он кого-то себе нашел? Мари я хотя бы знала, видела, даже, возможно, могла как-то повлиять, а если он найдет себе кого-то на своей работе или просто встретит красивую девушку на улице, я не смогу сделать ничего. Руки начинают трястись, и я сжимаю их в кулаки. Глубоко вдыхаю и тут же начинаю кашлять. Чертов спертый воздух. Я почти падаю на покрывало и закрываю лицо шляпой. Может, хоть сейчас удастся поспать.

Дата: 19 декабря 1976 года
Погода: На улице ужасные 14 градусов по Фаренгейту,
ученики кутаются в теплые мантии и периодически
высовывают свои замерзшие носы на улицу, где, кстати,
второй день падает снег.